Москва и голуби
28 августа этого года в Бескудникове по указанию управы уничтожили голубятню. Увы, это стало обычным явлением, московские голубятни уходят одна за другой. И те, кто подписывает документы, и те, кто своими руками двигает рычаги экскаватора, даже не представляют, какую обширную часть городской культуры они превращают в кучи мусора.
Вельможный голубятник
Кажется, что голубятни в Москве были всегда. Во всяком случае, никто не знает, когда возникла первая. Имелись и именитые голубеводы. Один из них — граф Алексей Орлов. Он даже выстроил себе в 1780 году большую дачу в виде голубятни (ныне дом 2 по 2-му Верхнему Михайловскому проезду). Вероятно, что ее архитектор — знаменитый Матвей Федорович Казаков. В верхнем этаже, говорят, и вправду находилась голубятня, и Орлов иногда, под настроение, подбрасывал птиц в воздух, любуясь их полетом.
Голуби для москвичей были и любовью, и предметом зависти, и ценностью, и соблазном.
В газетах то и дело попадались примерно такие сообщения: «1-го апреля у крестьянина Сергея Евдокимова, проживающего в доме Фортального, в Первом Волконском переулке, похитители обокрали, по взломе замков, голубятню, из которой похитили 20 штук голубей ценной породы. Утром к Евдокимову явились трое мальчиков и предложили купить у них двенадцать штук голубей, которые Евдокимов признал за похищенные у него. „Голубятников“ задержали и отправили в участок. Голуби возвращены Евдокимову».
Голубятники — настоящие, не воры — пользовались среди москвичей огромным уважением.
Чехов в репортаже под названием «В Москве на Трубной площади» описывал одного их них: «Очень высокий, очень худой… в темных очках, бритый, в фуражке с кокардой, похожий на подьячего старого времени. Это любитель; он имеет немалый чин, служит учителем в гимназии, и это известно завсегдатаям Трубы, и они относятся к нему с уважением, встречают его поклонами и даже придумали для него особенный титул: „ваше местоимение“. Под Сухаревой он роется в книгах, а на Трубе ищет хороших голубей».
Полеты через фронт
После революции увлечение голубями стало повальным. Юрий Коваль писал в повести «Пять похищенных монахов»: «В этот же вечер мы вернулись домой и еще успели погонять голубей. Весь двор, конечно, был заполнен жильцами, многие залезли даже на крышу, чтоб увидеть это чудо — монахов, летающих в вечернем небе».
Под монахами, ясное дело, подразумевалась порода «московский монах». Этих голубей назвали так потому, что перья у них на голове напоминают клобук схимника.
Выходил журнал «Голубеводство», при Осоавиахиме действовала подсекция почтового голубеводства. Предполагалось в случае войны специально обученных почтовых голубей использовать для связи через линию фронта. И когда началась Великая Отечественная, множество крылатых почтальонов регулярно доставляли послания с оккупированных территорий и обратно. Этим посланиям придумали название: голубеграммы.
А в честь юного голубятника из Ростова-на-Дону даже сочинили песню.
Жил в Ростове Витя Черевичкин,
В школе он отлично успевал
И в свободный час всегда обычно
Голубей любимых выпускал.
Во время оккупации 16-летний Витя не уничтожил, как велели, своих питомцев, а позже попытался выпустить их у немецкого штаба, вероятно, чтобы показать место советским самолетам. Его расстреляли.
Песню о Вите Черевичкине и его голубях пели по всей стране, и в Москве, конечно, тоже.
Сорок тысяч голубей
А в 1957 году московским голубям и голубятникам вновь довелось сыграть важную государственную роль.
Столица готовилась к приему VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Одним из его символов стала знаменитая «голубка мира» с оливковой веточкой в клюве — работа художника Пабло Пикассо. Организаторы решили этот символ поддержать живыми птицами. Два года московским голубятникам даже разрешили два года не работать: они готовили для фестиваля сильных и выносливых голубей разных цветов.
В день открытия фестиваля в небо выпустили 40 тысяч голубей. Зрелище было незабываемое.
И авторитет московских голубей и голубятников поднялся на недосягаемую высоту. Журнал «Огонек» публиковал фото с подписями: «На нашей фотографии голубей немного. Но ведь это лишь репетиция. Вы видите голубей с завода „Каучук“, под самым небом, на высоте десятиэтажного дома, комсомольцы и молодежь завода оборудовали для птиц отличное помещение с центральным отоплением и горячей водой».
В городе появился новый дорожный знак: «Осторожно, голуби!» Он предписывал ограничение скорости до пяти километров в час.
Но прошли десятилетия, и сейчас разгромить голубятню считается нормой.
Алексей Митрофанов
