Градозащитники жалуются на трудности с доступом в архив Москвы

C 2017 года правила доступа в Центральный государственный архив Москвы усложнились, говорят градозащитники и историки. Член «Архнадзора» Анастасия Соловьева рассказала «Нашему Северу», что теперь стало почти невозможно получить документы, необходимые для оформления заявки на выдачу заключения об охранном статусе зданий.

Активисты градозащитного движения «Архнадзор» пытаются сохранить исторические здания. Единственный способ сделать это в России — придать памятнику статус объекта культурного наследия. Чтобы обосновать историко-культурную ценность, почему именно это здание заслуживает сохранения, надо собрать исторические сведения о нем.

В Центральном государственном архиве Москвы среди прочего хранится информация о дореволюционных зданиях (XVIII — начала XX в); домах, построенных после 1917 года, научно-техническая документация и т. д. Доступ к научно-технической документации можно получить по разрешению собственника. Однако в историческом отделе раньше можно было беспрепятственно посмотреть архивные документы: историю владений, имена жильцов и т. д. С 2017 года доступ предоставляется только с разрешения собственника дома. В итоге у градозащитников и историков возникли серьезные трудности.

Анастасия Соловьева рассказывает:

• Чтобы получить доступ к документам многоквартирного дома, надо получить разрешение от собрания собственников. Инициировать собрание собственников могут владельцы квартир, управляющая компания или органы местного самоуправления. «Созвать собрание даже для решения насущных проблем — это адский труд. Кому это нужно, чтобы разрешить какому-то исследователю копаться в архиве», — говорит она.
• Если домом владеет компания, выйти на связь с собственником иногда бывает просто невозможно. «Заходишь в ЕГРН, находишь собственника, допустим, ООО „Заплатка“. Ищешь юридический адрес, пишешь и ничего в ответ».
• Даже если собственник идет на контакт, его не так просто уговорить дать доступ в архив. «Статус памятника — это обременение и очень большие расходы». В случае одобрения заявки на охрану объекта, произвести какие-то действия со зданием становится сложнее. Для того, чтобы провести реставрацию или ремонт предмета охраны (деревянные окна, двери или другие элементы), требуется проект реставрации. Его нужно заказать, утвердить в департаменте культурного наследия и найти лицензированных специалистов в этой области. Это колоссальные затраты и просто безумная волокита", — поясняет краевед.

В итоге собственники отказываются давать доступ к документам, как только узнают, что краевед хочет поставить здание на охрану. По словам Анастасии, не поддерживают защитников даже те, кто своими силами регулярно ремонтируют здание.

За действие или бездействие (ненадлежащее содержание памятника) может грозить штраф до 20 млн рублей (КоАП РФ Статья 7.13), а когда есть риск утраты памятника, город может изъять здание у собственника через суд.

Как же градозащитники обходят ограничения?

1. У собственников домов может быть свой архив, и, если историк уговорит дать к нему доступ, то нужда пользоваться городским отпадает. Но когда владелец узнает, что здание может стать памятником, «он пугается до смерти, и пытается уговорить, чтобы не писали заявку», — объясняет краевед ненадежность этого способа.
2. Главная лазейка для исследователей — это муниципальные депутаты. Они могут получить все документы на строение в своем муниципальном округе. Такой же возможностью обладают депутаты Мосгордумы и их помощники, но у них, говорит краевед, на это нет времени. Поэтому чаще градозащитники обращаются к районным избранникам.

«Вы не найдете нигде нормативного акта, что депутат может или не может взять документ. Это просто по факту».

Сначала депутат едет в архив, чтобы заказать документы, и через несколько дней может их получить. «Депутаты тратят на это целый день, весь день сидят в архиве, пока мы работаем с документами, потому что только они могут их сдать», — рассказывает Анастасия.

В 2017—2018 годах, вспоминает она, можно было взять у муниципального депутата доверенность. Но потом все стали этим пользоваться, и «лазейку» закрыли.

Ужесточились требования не только к доступу в архив, но и к самим документам — с конца 2020 года их надо заверять печатью архива. Это послужило формальной причиной отказа поставить на охрану Избу на Масловке.

«Большую часть времен тратишь на поиск в архиве, это сама по себе огромная работа. И вместо того чтобы дать зеленый свет, сделать все, чтобы история вышла на поверхность, вместо этого устраивают вот такие препоны», — досадует краевед.

Даже когда краеведы проходят «все круги ада», департамент может завернуть заявку. За полтора года в Москве (с мая 2019 года) не одобрили ни одну заявку на памятник культурного наследия.

При чем тут реновация

Очень многие жители сталинок, испугавшись реновации в 2017 году, решили сделать исследование и поставить свои дома на охрану. По словам краеведа, жители хлынули в архив, и после этого город закрыл свободный доступ.

«Архнадзор» жаловался в госорганы и прокуратуру на то, что московский закон не соответствует федеральному. Объясняя ограничение доступа с 2017 года, архив стал ссылаться на закон города Москвы № 67, по которому информация о собственности выдается только с разрешения собственника. Краеведы настаивают, что он противоречит ФЗ № 125, который гарантирует право свободно искать и получать для изучения информацию из архива, не создающую угрозу безопасности других лиц. В последнем официальном ответе краеведам (есть в распоряжении «НС») первый замначальника Главного архивного управления Москвы Ольга Лукинова сослалась на Конституцию: «осуществление прав и свобод человека и гражданина, в том числе на получение информации, не должно нарушать права и свободы других лиц (часть 3 статьи 17)». Видимо, подразумевается нарушение прав собственников краеведами (но не муниципальными депутатами).

Таким образом, есть тенденция на осложнение условий работы для московских градозащитников. Причем ограничения распространяются на исследователей и студентов, не занимающихся градозащитой. Но защитники не отчаиваются, и намерены дальше приспосабливаться: «Это такие танцы с бубнами, но мы же не можем бросить профессию и закрыть краеведение в городе».

Фото: rossk.ru